Улицы и площади
Большая Васильковская — сердце гостеприимства и развлечений
Большая Васильковская — сердце гостеприимства и развлечений

Автор Дмитрий Лавров

Источник Сегодня

Несмотря на значительную протяженность магистрали (которая вмещала в себя три Крещатика), Большая Васильковская отличалась исключительным гостеприимством и комфортом. Вам негде остановиться? Пожалуйста, лучшие отели. Хотите хлеба и зрелищ? Милости просим в театры, рестораны или синематографы. Желаете в баньку? "С легким паром!" — услышали бы вы от услужливых работников веничка и мочалки.

Кстати, на Караваевской площади (ныне — Толстого) находились знаменитые Караваевские бани, названные первоначально банями Михельсона. Всего за 6 копеек можно было помыться в общем отделении, зато во "дворянском" — за целых 15. Мраморные бассейны, пиво, сушеная рыба и березовые веники являлись главными атрибутами этого заведения. Скромнее выглядели Бубновские бани (в конце Жилянской) и Троицкие, открытые позже на Большой Васильковской. Первые прославились тем, что у клиентов постоянно воровали вещи (именно здесь "промышляла" босота с городского вокзала и Евбаза), вторые были более безопасны, но менее благоустроены, хотя просуществовали до 70-х годов прошлого столетия.

Попарившись, можно было с легким сердцем въезжать в понравившуюся вам гостиницу, а они на Новом Строении носили самые привлекательные названия: «Гран-Импераль», «Метрополь», «Лувр», «Петербург», «Пале-Рояль» (в этом же здании на Б. Васильковской, 1, в разное время размещались отели «Берлин» и «Орион»). Но для того, чтобы добраться на место проживания, требовалась особая тактика, в том случае, если вы — приезжий. В памятнике туристу четко оговаривалось: «Твердо запомнив название гостиницы, смело говорите одноконному извозчику, что вы — не новичок, и он без всяких разговоров доставит вас по назначению». (1913)

Можно было, конечно, по дороге посетить и одну из точек общественного питания, которых на старой дороге из Киева в Васильков еще с великокняжеских времен было «пруд пруди». Сначала они назывались шинком, корчмой или трактиром, и уже позже здесь появились первоклассные рестораны. Безусловно, лучшим из них в конце ХIХ века был ресторан купца Дьякова, расположенный в здании гостиницы «Метрополь». Не отставали от него и другие предприниматели, о чем свидетельствовали рекламные объявления: «Винно-гастрономическая торговля Г. К. Бубнова. Магазины по ул. Мариинско-Благовещенской N40, ул. Большой Васильковской N50 и N132. Вина крымские, бессарабские, кавказские собственного разлива. Погреб русских и иностранных вин, водок, ликеров, коньяков и шампанских». (1890) Или: «Новооткрытый ресторан «Лаборье»! 1-ой Трудовой Артели Официантов (Б. Васильковская, 28). Самая свежая провизия. Лучшие русские и заграничные вина. Самое внимательное отношение к г.г. посетителям. Биллиарды. Струнный оркестр. Цены на все общедоступные!» (1912).

После обеда и отдыха в гостинице у приезжего появлялось желание развлечься, и он отправлялся искать «живые картинки братьев Люмер». Синематографов на Большой Васильковской было так много, что в их замысловатых и романтических названиях можно было запутаться: «Чары» (N18), «Сирена» (N59), «Лотос» (N72), «Ферро» (N134), «Люнивер» (N24), «Эхо» (N61), «Одеон» (N14) и другие. Здесь же, в центре развлекательных заведений, на Троицком базаре, размещался и цирк Вильгельма Сура — самое посещаемое место простыми ценителями искусства.

«Цирк папаши Сура, — писал Александр Куприн, — прочно укрепился в Киеве, на Васильковской улице, в постоянном деревянном здании. Тогда еще Крутиков не строил большого каменного цирка, а имел свой частный манеж…» Речь идет о знаменитом «Гиппо Паласе» («Конном Дворце»), сооруженном на Николаевской улице (ныне — Городецкого) в 1903 году.

А вот дочери «папаши Сура», очаровательной артистке цирка, писатель посвятил трогательный рассказ, который так и назывался — «Ольга Сур». Это — история любви, наполненная страстными переживаниями, надеждами, разочарованиями и светлыми ностальгическими воспоминаниями. Следует сказать, что киевские «амазонки» умели покорять сердца» великих людей. Так, в цирковую наездницу Анну Гаппе был влюблен и Михаил Врубель, запечатлевший образ своей избранницы на нескольких своих полотнах